НЕДУГ УЛАДОВ
Один богатый улад жил в горах, в пустынной местности. Крунху, сын Агномана, звали его. Богатство его сильно возросло, и много сыновей было у него. Но жена, мать его детей, умерла. Долгое время он жил, не имея жены.
Однажды, когда он лежал в своем доме, он увидел, как сошла прекрасная юная женщина; дивно хороши были облик, одежда и движения ее. Маха (1) было имя женщины, как говорят люди знающие. Она села на скамью у очага и развела огонь. До самого конца дня оставалась она в доме, никому не говоря ни единого слова. Она достала квашню и решето и стала готовить и прибирать все в доме. Когда наступили сумерки, она, никого не спрашивая, взяла ведро и выдоила коров. Войдя снять в дом, она повернулась вправо, (2) прошла на кухню, распорядилась по хозяйству я затем села на скамью возле Крунху. Когда все ушли спать, она осталась у очага и потом притушила огонь. Затем она повернулась вправо, подошла к Крунху, легла под его плащ и обняла его рукой. Так и зажили они вместе, и она зачала от него. Теперь еще больше возросло его богатство; для нее же было радостью, что он здоров и хорошо обряжен.
В те времена у уладов было в обычае устраивать частые собрания воинов и празднества. На одно из таких празднеств стеклись все улады, мужчины и женщины, кто только мог. (3)
- Я тоже пойду па праздник, как все другие, - сказал Крунху жене.
- Не ходи туда, - сказала она, - чтобы не подвергнуться искушению рассказать о нас. Знай, что нашей совместной жизни конец, если ты кому-нибудь расскажешь о ней. - Я буду молчать на празднике, - отвечал Крунху. Все улады собрались на праздник. Пришел и Крунху вместе с другими. Сборище блистало людьми, конями, одеждами. Были состязания в беге колесниц, в метании копий и выжимании тяжестей. К концу праздника в состязании приняла участие колесница короля, и его кони превзошли всех своим бегом. Тогда собрались все певцы, чтобы восславить короля и королеву, его филидов и друидов, слуг и воинов, а также все собрание.
- Никогда еще, - говорили они, - не видели мы коней, подобных белым коням короля. Поистине нет более быстрых коней по всей Ирландии!
- Моя жена бегает быстрее этих белых коней, - сказал Крунху.
- Схватить этого человека, - воскликнул король, - и нс отпускать до тех пор, пока его жена не явится на состязание!
Его схватили, а король послал людей за женщиной. Она приветствовала посланцев и спросила, зачем они пришли.
- Мы посланы за тобой, - отвечали они, - чтобы ты выкупила своего господина, которого король велел схватить. Ибо он сказал, что ты бегаешь быстрее, чем белые кони короля.
- Плохое дело! - сказала она. - Он не должен был говорить так. Но у меня есть справедливый отвод: я ношу в своем чреве младенца, и уже близок час моего разрешения.
- Нет отвода!-воскликнули посланцы.-Твой муж должен умереть, если ты не придешь.
- Приходится мне согласиться, - сказала она. E она пошла вместе с ними на праздник. Все собрались, чтобы посмотреть на нее.
- Непристойно, - сказала она, - чтобы все так смотрели на меня. Для чего привели меня сюда?
- Чтобы ты состязалась в беге с белыми конями короля, - был ей ответ.
- У меня есть отвод, - сказала она, - близятся мои родовые муки.
- Занесите меч над ее мужем! - воскликнул король. - Дайте мне хоть небольшую отсрочку, пока я разрешусь от бремени. - Нет отсрочки, - сказал король.
- Стыд вам поистине, что даже отсрочки мне не дали, - сказала женщина. - Это покроет вас великим позором. Пускайте же вскачь коней.
Так и было сделано. И к концу бега она оказалась впереди коней. Тут испустила она крик острой боли и разрешилась от бремени. В муках родила она двойню - мальчика Фиару и девочку Фиал.
Когда собравшиеся мужчины услышали крик этой женщины, они почувствовали, что силы в них не больше, чем в женщине, рожающей ребенка.
- Это пятно позора навсегда останется на вас, - сказала им женщина,-за то, что вы подвергли стыду мою честь. Всякий раз как вашему народу придется тяжко, на всех вас, сколько ни есть вас в королевстве, будет нападать болезнь, подобная родовым мукам. И сколько времени женщина мучится родами, столько же будет длиться и ваше страдание: пять дней и четыре ночи, или пять ночей и четыре дня, - и так целых девять поколений.
И это оказалось правдой. Такая напасть тяготела над уладами со времени Крунху до царствования Фергуса сына Домнала.